witcher: wild hunt

Го­ворят, за ду­шою у нас ни­чего сов­сем — лишь зуб­ровка, вер­бе­на, оме­ла и вол­ко­бой.
Ни од­на из ре­чей не рас­ска­жет вам, кто мы все, толь­ко бу­дет зве­неть на­тянув­шей­ся те­тивой.

Пос­мотри мне в гла­за, на­вод­нённые пос­ле сна жид­ким хме­лем и крас­ка­ми вы­сушен­ной стер­ни,
и пой­ми, что моя кровь, твоя — один чёрт, крас­на,
толь­ко нет ни­чего, что страш­ней мо­его пу­ти.

Гос­по­жа лу­ноли­кая пла­вит­ся в се­реб­ре, ве­тер во­ет мя­теж­но — дви­жень­ем, ме­чом, стру­ной…
Ду­хи ле­са в за­тишье ютят­ся в мо­ём кос­тре, вет­ви — те­ни спле­тён­ных ла­доней — шур­шат лис­твой.
И зрач­ка ос­триё — лишь тре­вож­ный бо­лот­ный смог. Тус­клым бли­ком зат­ро­нув­ши веч­но се­дую прядь,
вер­ным спут­ни­ком в ру­ки ло­жит­ся род­ной кли­нок, разъ­ярив­шимся вол­ком мне ска­лит­ся ру­ко­ять.

Так и хо­чет­ся смерть в пус­то­ту заш­вырнуть — как крик, с волчь­им во­ем прос­транс­тво и вре­мя прой­ти вос­лед,
толь­ко бу­ря и хо­лод — нед­вижные, как гра­нит, ле­дяны­ми гу­бами мне шеп­чут: «Gwynbleidd, Gwynbleidd…».
Кре­пос­тною сте­ной вь­ёт­ся ночь за мо­ей спи­ной.
И ви­денье вол­чи­цы — в ту­ман­ный без­бреж­ный путь.
Пе­репол­нен взгляд смертью, как не­бо сер­ди­той ть­мой.

Всё за­кон­чится. Кон­чится, слы­шишь?
Ког­да-ни­будь.

Толь­ко нет ни­кого, кто рас­ска­жет вам, кто мы все — два ме­ча, им­пульс ма­гии, вмес­то зи­мы — вес­на…
У ме­ня за ду­шой ни­чего, ни­чего сов­сем — лишь бал­ли­са, кру­шина и лас­точки­на тра­ва.

@темы: ведьмак, стихи, созидание

---

Разнотравье

Не­бос­вод рас­цве­та­ет — хрус­таль и тро­на.
Кто ша­га­ет с по­рога за край за­ри?
В мо­ей па­мяти пря­чет­ся рёв дра­кона,
Меж­ду рё­бер ссы­ха­ет­ся роз­ма­рин.

Под кам­ня­ми — пе­сок, а меж ни­ми — тра­вы.
Нет вол­шебных ме­чей и дра­конь­их крыл.
И не сы­щет­ся — как бы то­го ни ждал я —
Тот, кто в этой судь­бе мо­им смыс­лом был.

Я при­ду, я вер­нусь… Где-то в под­не­бесье
За­туман­ное вой­ско всту­па­ет в бой.
Вот, смот­ри, бе­жит стеж­ка в лес­ной за­весе.
Вот, смот­ри, вер­ный меч — он на­веки твой.

Ама­рант за­мира­ет в пус­той тре­воге,
У без­мол­вной во­ды жжёт шаф­ранный свет.
Нет прег­рад, мой ко­роль, на тво­ей до­роге.
Да­же бо­ли здесь нет. Да­же смер­ти нет.

Кто се­год­ня не спу­та­ет не­быль с явью?
Кто най­дёт нас в ос­колках чу­жого сна?
Бро­дит в сер­дце дур­манное раз­нотравье,
За ду­шой — лишь вер­бе­на и ти­шина.

Вы­гора­ет ко­выль под рас­свет­ным не­бом
И бе­ле­ет на сол­нце зме­иный мох.
Я про­шёл сто пу­тей - где, мой друг, я не был?
…Толь­ко ве­тер ка­сал­ся, как чей-то вздох.

«Эм­рис, Эм­рис…», — за­дум­чи­во шеп­чет ве­тер,
В за­чаро­ван­ных листь­ях жур­чат сло­ва.
Аль­би­он про­сыпа­ет­ся на рас­све­те.
Это зна­чит, ле­ген­да по­ка жи­ва.

Но всё быв­шее на­ми — ис­тёрто ны­не.
Не­беса гро­зове­ют. Огонь го­рит.
И меж рё­бер ког­да-ни­будь вой ос­ты­нет,
За­рас­тёт че­шу­ёю - мол, не бо­лит.

Мы уй­дём, мы уй­дём… Кто идёт с по­рога
Пря­мо в бу­рю, где ирис, где сталь по­ёт?..
Там, где пля­шут ме­чи и ржа­ве­ют го­ды,
Там, где ль­ёт­ся ре­кою тер­но­вый мёд,

Там, где ма­гия неж­но по­ёт же­лезу,
Но гла­за твои мёр­твые, как во­да…

Ты пос­мотришь на пла­мя — и я ис­чезну.
Для те­бя, без сом­не­ния, нав­сегда.

@темы: созидание, Мерлин

---

marshes

...Не ходи на болота, когда по кремнистому небу луна оседает, бледна и глуха, разбиваясь о чуждую даль, будто острый осколок стекла рассекает звериную сталь; звёзды светятся, словно ножи, но нисколько рука не дрожит, и в груди как себе ты вложил стебелёк канареечный ржи, так и сердце своё обнажил, что и сердце в тебе не лежит. Только что тебе будут слова? Прошивается в воздухе тьма: на губах вяжет сладость вина, травы стали нежнее перин, и по шее стекает вода - но по шею вода из реки;

так уходят, ушли и уйдут, как почуют глухую луну в полотне небосвода - кладут в свою грудь стебелёк спелой ржи, и сердца от отчаянья рвут: нет в болотных глазищах души. И ни первый, шагнувший в леса, ни последний, шагнувший со скал, ничего, уходя, не сказал, телом сгинув в далёкий закат, где бесследно исчезла луна, растворившись в седых облаках.

Так уходят, ушли и уйдут.

Не последний, идущий во мглу, покорённый безумному сну, где и камни могли бы рыдать на дорожках, ведущих ко дну. Не услышишь, как будешь шептать, в глубине водянистых лесов, и твой голос по следу ветров растечётся, раскроется в вой, а в груди - пустота, пустота. Не свети в этот омут ночной, он недвижен и обмер пока, пусть в ладонях огонь и свеча, не буди эту дрёму из сна. Как, проснувшись, поймёшь ты: пора и очнуться, шагнув из окна, не иди по горячим следам рыжих лисьих невидимых лап.

Не ходи на болота в луну, к королеве кувшинок и мух, попадёшься, как узник в тюрьму, пропадёшь ни за грош, словно вошь... Ну а если не съеден, не труп, уходи, убегай, не тревожь. Вот по небу сплывает луна, вот и смех королевский в губах, вот и дрожи не видно в руках, вот идёшь ты как будто по дну за словами хмельнее вина, не заметив, как ты утонул

в её жутких болотных глазах.

@темы: ориджиналы, стихи, созидание

---

Итожить

Дыхание спёртое - пряный и трудный запах. Крадётся бесшумная ночь на звериных лапах,
И поезд ползёт, он волочится к мнимой цели, в которую мы безрассудно с тобою верим.
Путей как вопросов, но просто ведь не бывает. Шагая по лезвиям с кровью, словам и краю,
Мы знаем дороги - их тысячи, их так много! - но видим конец - так любая сойдёт дорога.

Нет смысла в победах, депрессиях, обретеньях: за нами несутся громадной давящей тенью,
Твердят тишиною о прошлом и не забытом, которое даже сквозь время не будет смытым.
И поезд ползёт, он волочится вместе с нами, терявшими веру, нашедшими смелость в стали.
Пути непокорны, и всякий из них был найден - концы их подобны стоячей озёрной глади,

Касаются сердца, но не вызывают дрожи. И нам оставалось друг в друге свой путь итожить,
Глаза закрывая и пряча в доспехи душу, поверив: никто ведь не может барьер разрушить,
Никто не увидит, никто не узнает... тайну несущихся в цель до безбрежных мирских окраин.
Но мы ошибались, но мир промахнулся с нами - и выбор из рук утекал, и поймать руками

Его не смогли мы, и сколько бы ни пытались ступать по прямой - мы сворачивали и, скалясь
Капканам судьбы, напролом пробивали стены преград и печали твердыни своей Геенны.
Дыхание живо - вот этот привольный запах. Крадётся по следу лишь день на звериных лапах,
И поезд бежит, он везёт нас к отпетой цели, в которую мы до сих пор так безумно верим.

Пути не считались - и кто их считать возьмётся? - мы знаем конец и мы видим на небе солнце.
Нет смысла в победах, когда ещё выжить надо - и надо прожить, не ища в груди виновато
Печати прошедшего, отблеска, вспышки, эха... Вот это дыханье в нас тянет свободность ветра.
Вот выбор в ладони как будто всегда был вложен, и только почувствует выбор живая кожа,

А сталь будет сталью, и сталь нашу суть итожит:
Вцепившийся в жизнь и запомнивший эту жизнь.

@темы: созидание, Стальной алхимик

---

Пальцы

Пальцы холодные: вновь без перчаток в зиму, с этим своим - куда денешь? - горячим сердцем. Что ни скажи, но ты только смеёшься, Лили, и с возмущением странно глядишь на Джеймса. Взор твой - озёра лугов и прибой весенний. Внутренний мир затихает одной тобою, с ним же - весомость несказанных откровений и индевелое слово, совсем немое; фразы жужжат и выводятся в гулкость зала, виснут, как в воздухе капли, когда туманно. Мир совпадает - насмешкой и снежным валом; с выдохом - смех твой и переплетенье взглядов, чтобы усталые сумерки обнажились чем-то вбирающим это, почти до вдоха...

Пальцы холодные. Хватит смеяться, Лили, нам отходить бы последние из уроков, мне бы запомнить, мой ад - то, что ноет слева. Вот я острее клинка из дамасской стали: чисто кровавым меня закаляет время, только не учит, как ранить того, кто ранил. Ты улыбаешься Джеймсу, ты дышишь Джеймсом, я заживаю, молчу и стесняю глотку - слово немое увязло, вцепившись в сердце, и отбивается в теле садняще звонко. Взор твой - сквозистый, он держит моё дыханье, осень пришла, обвивая зелёный рыжим. Внутренний мир непреклонно и глухо тает, мёртвый, забытый, темнеющий, гордый; с ним же - канет на дно, что когда-то считалось мною, чтобы мой голос прорезался через горло. Сам выбирал себе тьму - наступает тьмою знамя бессмертное вечного злого боя, -
чтобы не чувствовать, кто я и - почему я.

Опыт чистейший - терять и уметь теряться, высечь и выдохнуть - душу, мол, не волную. Ты улыбаешься, Лили, не мне, скитальцу с этими чёрно-общипанными крылами. Взор твой - чужой и до бережности стеклянен. Осень, бедой обожжённая, в нём пылает всполохом трепета, горечи и печали стен всех погибшего вместе с тобою дома.

Всё повторяется. Боль переходит в имя. Ветер срывается камнем в немое слово. Внутренний мир замирает в своих руинах, трещиной тысячной режет меня вопросом.

Пальцы холодные -
но за плечами осень.

@темы: Гарри Поттер, созидание

---

Happiness

В этом городе я - просто имя, одно из многих, нераскрытая книга, забытая сотни лет,
Всего искорка, шорох, песок на чужой дороге, обернёшься вокруг - тут и разницы, в общем, нет.
Я пишу, по дорогам кометой несётся время, беспокойно и въедливо ёжась на сквозняке.
Ветер воет, а в окна мышиное бьётся небо... но лишь взглянешь вокруг - и мышиное только мне.

Надо лечь бы пораньше и живо помыть посуду, и не взращивать более всякую ерунду
В непутёвых словах или мыслях везде и всюду, просто знать, что тебя всё равно и всегда поймут,
Не стараться отчаянно-глупо давить на смысл, не делиться душою и не обойти судьбу,
Просто знать, что есть перечень чьих-то всеобщих истин, и поверить в всеобщее вечное «я могу»;

Просто знать, что досадный комок увязает в глотке /ничего, я могу, это бремя, оно моё/.
Наша жизнь будто бы на мигающей алой кнопке: дальше в чащу идёшь - посильнее сожми ружьё,
Опусти свои веки, пройди череду сомнений, проберись через бурю из знаков и полуслов.
Не живи только этим, а нет - то, по крайней мере,
Всё оставить ты будь каждый день и всегда готов.

Пусть нас будет немного, извечно готовых к солнцу, к подростковым историям (с гранью, но без конца): говорить беззаботно на улице с незнакомцем, хохотать и не прятать в руках своего лица, наслаждаться практически каждым свободным мигом, пропускать все занятия, спать - так часов до трёх, допоздна перечитывать, может, любые книги...

Понимать то, что мир наш совсем и не так уж плох.

Пусть мой город узнает о том, кто же я такая, пусть узнает меня, пусть он выучит назубок:
«Родилась она там-то, а выросла - ну, мечтая, - и пока ещё жаждет да в силах нестись вперёд».
И любые на свете - ты слышишь? - любые власти, обещаю - ты веришь мне? - будут нам нипочём.

Я пишу, со мной рядом мурлычет простое счастье и толкается ласково носом в моё плечо.

@темы: созидание

---

Return

Мерлин +1 хд

Магия снова в твоих краях,
Чёрная, точно смоль.

В Лондоне сумрак, мольба дождя, в Лондоне мой король.

Сколько веков я прождал в тени,
В поисках сколько лет?

В Лондоне сходятся все пути - видишь, остался след? - прячется в хмурый туманный сгиб призрачный Альбион, магия тихо в ушах бренчит, сталь вновь горит огнём. Сколько я жизней прождал тебя и исходил дорог? Сколько ещё мне хранить свой дар? Сколько ждать тяжкий рок? Время сквозь пальцы бежит в откос, сыплется, как песок, и застывает, как будто воск, мёртвым, забытым сном. Вереск певуче мне шепчет, что мир наш попал в беду.


Я жду тебя, мой святой король.
Я жду тебя, Артур.

***

Что ты оставишь, когда уйдёшь?
Будешь ли ты жалеть?

В Лондоне сумрак, туман и дождь, виски пусты на треть; в Лондоне сходятся все пути, ищут, поди, тепла... Видишь, там парень домой бежит, ветер полы плаща треплет, как парус на корабле, слякоть везде, кругом...

Это, знакомьтесь, Артур, и тьме не поглотить его. Он прибегает домой к шести, буре, нет, не догнать, плащ - на крючок, сапоги - в углы, с плеч как сошла гора. Он прибегает домой в закат, спрятанный за туман.

Палмер - талантливый адвокат; гордый и честный взгляд, шутит отменно, хорош в делах, друг, что всегда к плечу; может, конечно, порой в глазах блеск есть, сродни мечу... Рыцарь внутри - ну вот как же так? - в наши-то времена, держит по жизни проворный такт; жизнь его, да, полна: вот где-то слышится "ну ты крут", в рюмке застыла хмель...

..И есть корона - блестящий круг, - спрятанная в столе.

Только судьба, как сказанья птиц, шаткая на ветру: вот Артур видит десятки лиц, близкие лишь ему; вот во снах быстро несётся мир, золото на полях; праздничный, яркий и светлый пир, рыцари на конях, странные тени, обряды, смерть вышли как из веков; строгий и гордый король-отец, магия - это зло. Вот в руке, видит, волшебный меч, видит и - свой! - народ, ярость турниров, чужая речь, словно бы глас ветров...

Мир лишь смеётся и - резкий взмах. Лондон весь за окном. Только ведь помнит его рука тяжесть меча из снов.

Дни всё несутся, несётся жизнь - что ей до снов твоих? Палмер Артур, ну давай, держись, веришь ты в этот миф? Верно, конечно, то время - есть, только уже давно нет в нашей жизни всех тех чудес, что тебе дарит сон. Рыцари, магия-волшебство - чушь из былых времён.

- Дальше живи, наш Артур-король, может быть, повезёт?
Парень смеётся:
- Конечно, сон, что поднимать пожар?

..Только вот вспомнит он Альбион - руки опять дрожат.

***

«Магия снова в твоих краях,
Чёрная, точно смоль».

Кто-то идёт - выходи встречать, правда ведь весь твой сон. Видишь: старик, но пряма спина, верный, открытый взор, пламя сверкает в его глазах, магии слышен зов. Кто-то идёт - выходи скорей, помнишь ли ты ту жизнь?

Был ведь Артуром - царём царей,
Был. И остался им.


Мерлин смеётся, давай, вперёд, в призрачный Альбион.
Рядом - Артур Пендрагон идёт.
Новый святой король.

@темы: созидание, Мерлин

---

Живой

и снова по "Мерлину".
немного не так, как хотелось.



И был ты отчаян, как яростный пыл костра, и был ты упрям, словно тонкий холодный лёд,
Но мог ли представить, что сталь твоего клинка отбить не сумеет нацеленный в грудь клинок?
Ты веришь в легенды, мой друг и святой король, как веришь и в то, что дракон закалил твой меч,
Как веришь и в то, что всей магии - свой закон, добром она будет лишь в верной - добра - руке;

Так слушай, Артур, так вот шепчется твой народ, слагаются мифы - из уст сказ спешит в уста -
Легенды впиваются в тусклый небесный свод, скрываются тайнами даже в потёмках фраз...
По конским следам в обрамленьи сухой листвы, по узким камням, над которыми плачет лес:
Ты помнишь, король, и ты видишь - пока что жив, и ветер солён, и холодная сталь в земле.

Не думай о предках, не верь, друг, ни в рай, ни в ад, какая всем разница, чья там по жилам кровь?
Но - видишь? - слуга твой волшебник, изменник, маг, в руках у меня как небесный горит огонь,
И если ты умер, то завтра я... тоже мёртв, ведь есть в мире Боги, и есть в мире свой закон,
И есть прорицания, будущий-прошлый взор и верность, и дружба, и смерть. И рожденье вновь.

По конским следам в обрамленьи сухой листвы, по узким камням, над которыми плачет лес,
По тихому озеру - в сердце волшебных сил, под сводом забывшихся тускло-больных небес.
Но если ты умер, то завтра я - вечность - мёртв. Века одним духом несутся, несутся... сном.
А осень жива, но, король, ты... холодный лёд. Но если б весна - ты б хотел умереть весной?

***

..Но ты был отчаян, как пламя, упрям, как лёд, ты был самым смелым и доблестным королём,
Но кто же мог знать, что выносливый твой клинок отбить не сумеет предательски грязный ход?
Я верю в легенды, мой друг и святой король, я сам - часть преданий и мифов мирских о нас,
Прошло много лет, долгих лет с тех чудесных пор, когда были войны, короны, была мечта.

Я помню легенды, я помню всю эту жизнь, она пусть бежит через время, сквозь память, сон.
Я жду, мой король.
И я жду тебя вечность.
Миг.

Слагаются мифы, а в них ты всегда.
Живой.

@темы: созидание, Мерлин

---

Стальное сердце

говоря о "Стальном алхмике" - это одно из самого-самого,
что я читала и смотрела когда-либо.
то есть это аниме реально засело в душу, что не выдрать никак-никак.



В детстве твердила мама: «Вот ваш отец вернётся и улыбнётся гордо: дети пошли в него». Только ведь Эдвард видит: "если" в улыбках вьётся, ночи скрывают слёзы, брошенный взгляд в окно; мама болеет часто, летом - всегда простудой, зимы теперь суровей, нежели век назад.

Раньше всё было проще, раньше всё было... чудом: бег вдоль реки широкой, яркий зелёный сад, если смеяться - громко, если играть - то долго, вплоть до того, что звёзды вспыхнут на небесах.

- Видишь, Альфонс, там Феникс, это Корма и Ворон, если смотреть чуть выше - видишь, горит Змея. Я узнаю из книжек тайны мирских материй, тайны небесных станов, принципы равных цен. Если ты хочешь что-то - знаешь, я даже верю - значит, готов всегда будь что-то отдать взамен.

Змеи всегда к напастям, к жуткой и злой расплате, снова болеет мама, снова глядит в окно. Эдвард сжимает губы, он ненавидит папу, только улыбка мамы что-то в груди плетёт: то ли комочек грусти, то ли клубок из нервов, злость раздирает тело, горечь съедает грудь. Яблоки ярко-красны, словно бы кровь, что в венах, дождь барабанит громко, Эдварду не уснуть.

Если бы все законы можно б спугнуть, как кошек, точно б нашлось лекарство, средство от всех забот. Эдвард рисует знаки, хлопает раз в ладоши - если подумать, может, мир, в общем, очень прост?

Ал нагоняет брата, книги отца читает, мама лежит в постели, дышит - и выдох, вдох. "Вот ваш отец вернётся - я, малыши, ведь знаю - вот он вернётся скоро, будет ужасно горд". Дождь барабанит громко, мама как стала белой, тёмно-зелёным взглядом медленно тянет вниз.

- Тихо, Альфонс, не плачь ты, тихо, малыш, будь смелым, мама теперь на небе, в небе ведь тоже жизнь. Эдвард, будь сильным, мальчик, стань-ка примером брату, только одни вы в мире, будьте всегда вдвоём.

Если бы все законы можно б швырнуть под плаху, мама бы, может, снова грела б улыбкой дом. Ал не ребёнок, правда, только вот - как так вышло? - если на небе мама, что же ей жизнь в земле? Раньше всё было проще, раньше всё было... слишком.

«Дети-то в наши дни становятся всё взрослей. Глянь, вот мальчишка Эдвард, там вот Альфонс, братишка, оба сироты, дети, мать умерла весной. Слышь, их отец - алхимик, вроде большая шишка, точно, к ним даже в гости - с Центра ж! - ходили в дом. Только папаша этот кинул семью давно, да, - сколько прошло годков-то, пять или восемь лет? - аж, говорят, как Тришу в землю спустили, правда, этот отец мальчишек так не явился к ней», - если твой город мелок, значит, быстрее слухи, вот весь народ и чистит кости детей судьбы.

Девочка Уинри крепко держит фонарик-спутник, лучик родного света рушит оковы тьмы. Всё же в порядке, честно, горечь же отпустила? Жизнь продолжать - то значит, дальше идти вперёд.

Эдвард, Альфонс пылают, пламень бежит по жилам: может, законы мира кто-то и обойдёт? Капли пунцовой крови, горсточки важных звеньев, мелом начертан внятно главный - для жизни - круг.

- Если пройдёт успешно, всё будет славно, верно?

- Всё будет так, как раньше.

***

- ..Видишь вон ту звезду? Это вот Андромеда, дальше - Кассиопея, между вот Раком, Девой - видишь? - мерцает Лев. Я ещё помню небо, Севера это небо, только, признаться честно, Южное наотрез память пускать не хочет, пусть мне оно и ближе.

- Всё будет так, как раньше. Веришь ли мне, Альфонс?

Сталь закалялась сталью, болью, ученьем книжек, бурей в груди и в мыслях, яростью слов насквозь. Лев всегда значил "к риску", храбрость - второе имя, если не страшно - значит, ищем, найдём ответ: "Как всё вернуть обратно? Как можно быть всесильным? Камень, что красный, алый, - бездна он или свет? Есть ли какая правда, скрытая лишь за правдой; ложью оброс ли мир наш, в играх погряз грехов?.."

В мире всё не случайно, кто-нибудь - не случаен, если случилось что-то - вышло для всех веков. Каждое сердце бьётся, каждое сердце - дышит, каждое сердце ярким знойным горит огнём. Хочешь полсердца? Что же, ну же, бери, ты слышишь? Только свои полсердца будь мне отдать готов.

Принцип обмена, стоимость, правила мирозданий, плата за все ошибки, горечь, пустые сны - это лишь наше право, стали и жизни право, главное мира право - право живых... Живых.

Значит, бороться надо, значит, открыты дверцы, значит, нашёл ты, друг мой, к этим дверям ключи.

Это твоё ведь сердце?
Это - стальное сердце?

Только его ты слушай.
Слышишь?
Оно стучит.

***

В детстве твердила мама: «Вот ваш отец вернётся и улыбнётся гордо: дети пошли в него. Эдвард, не злись, мой мальчик, ты всё поймёшь, не бойся, просто дождись немного, просто дождись его».

Раньше всё было проще, раньше всё было... чудом: ранки лечились быстро, солнце пекло, пекло, мамин любой пирог водился любимым блюдом, книги отца манили тайнами всех миров; снег был прохладным, тёплым, ветер был безмятежным, Эдвард дразнил Уинри, Ал собирал цветы, мама смеялась громко - звон, колокольчик нежный - и иногда смотрела прямо куда-то ввысь.

Если бы все ошибки стёрлись, как будто ластик быстро прошёл по чёрной грифельной полосе, Эдвард бы жил спокойно, рос, как обычный мальчик, и не носил в себе бы тяжесть вины и лет. Если бы все ошибки были бы так, оплошкой, Ал бы бежал по лесу и по лугам, полям: травы ступни щекочут, младший устал немножко, только он дышит грудью, сердце полно огня, сердце стучит и бьётся, грудь разрываться стала, ветер играет рядом, рядом и мамин смех...

Если ты что-то хочешь - принцип, закон о равном - значит, готов всегда будь что-то отдать взамен.

@темы: созидание, Стальной алхимик

---

о насущном.

Философия в том, что мы вечно подстать тем, с кем чаще всего общаемся.

А потому меня чуть-чуть беспокоит,
что я, возможно,
деградирую -
или эволюционирую? -
до кошки.

@темы: думы думные

---

Wait for the king

"Мерлин" - одно из лучших, что я когда-либо смотрела.



Вот шафрановым ярким сверкают глаза - как ты жил, друг, без этого мига? - вот и Мерлин-не-маг произносит слова над волшебной распахнутой книгой. Заклинанья зовут, поднимаясь со дна, вороша всю судьбу Камелота. Твоя участь проста, твоя участь чиста, сателлит короля до черт гроба, твоей силе подвластны огонь и земля, и душа, и закон человечий. Если ты ошибёшься, то небо - судья.

Но ты сам себе суд и беспечность.

Вот шафрановым ярким сверкают глаза - как ты жил, брат, без этого мига? - вот и Мерлин-не-маг произносит слова над волшебной распахнутой книгой. Твоей силе подвластны ветра и волна, лицедей и хранитель короны, из заклятий искусно плетёшь кружева, в чародейны вплетаешь узоры. Твоя магия, брат, только Божеский дар, только сила и стражник Артура: если нет короля, значит, нет и тебя, значит, ты - не любимец Фортуны.

Только - слышишь? - из мелей кричит твой дракон, рвётся: цепи скупают свободу. Вот и ты - ограниченный волей людской, но стремишься нутром к небосводу; так и ты - твоя магия - остов, оплот всех грехов и спасений всех тоже. Если ты ошибёшься, твой путь - эшафот, но:

- Храни короля жизнь, мой Боже.

Только - слышишь? - из бездны зовёт волшебство, но законы граничат свободу. Если ты - человек, то (с опавшей листвой да с дождливой и скользкой дорогой) будь смиренен с судьбой, вороши Камелот, не ищи рядом голос потери.

И живи.
И дыши.
Одолей в груди боль.

Будь собою, великий-маг-Мерлин.

В твоей книге схоронены таинства тайн и лечения сотни болезней. Твоя магия, брат, только Божеский дар, но она не излечит от смерти. Если боль - то, пожалуйста, только скажи пару слов на забытом наречье, вспыхнет взор ярким жёлтым, и снова из лжи стены рухнут на миг и на вечность.

Только - видишь? - летит вниз свободный дракон, сводит счёты с властителем мира. Ты сломал его клетку из цепких оков, ты пустил его в бездну эфира; ты - виновник всех бед и невинный слуга, человек лишь, но сын прорицаний.

И лишь ты - заключённый. Навек. До конца.
От верховья времён до их грани.

Твоя магия, брат, вечный Божеский дар, но она... не излечит от смерти. Если ты ошибёшься, то небо - судья, но ты сам себе суд или сети. Если нет короля, значит, нет и тебя - кровь-дорога исчерпана. Сбита.

***

..Но проходят года, и проходят века, а глаза твои так же открыты и для мира, народа, для света, добра, ты живёшь и ты дышишь, Великий, а внутри утопают драконьи слова, ожиданье доводит до крика.

Вот шафрановым ярким сверкают глаза - сколько лет прошло с первого мига? - вот и Мерлин-тот-самый бормочет слова без волшебной распахнутой книги. Твоей силе подвластны огонь и земля, ждущий долгие вехи хранитель. Заклинанья зовут, просыпаясь, со дна, только смерть не вошла в их обитель. Твоей силе подвластны ветра и волна, верный друг на иной черте жизни.

Твоя магия, маг, главный Божеский дар, она часть, что не может быть лишней. Твоя участь проста, твоя участь чиста: ждать, когда снова биться придётся. Но в душе пусть грохочут драконьи слова:

- Ты дождись короля. Он вернётся.

@музыка: Florence and the Machine – Over The Love

@темы: созидание, Мерлин

---

Не падай

Шерлок BBC - моя страсть.
А друг в профиль - это истинный Бенедикт Камбербэтч.
(Не прощай меня, Лёша)



А Лондон сейчас точно согнут.
Я тоже.
Немного.
Сломался.

«Не падай».

Внутри застыл холод.
Зачем ты порезал на части свои два крыла
И свалился
С небесных краёв прямо в тартар?

Вот так вот ломаются птицы
И ангелы гибнут.

«Не надо».

Шагнул и прижал к себе воздух,
Нырнул и пробил собой ветер.
Столкнулся с землёй.

Крылья - россыпь
Из пепла твоей сигареты,
Из лондонских яростных споров
И водных лавин Рейхенбаха.

Скажи, что играешь ты снова.
Пожалуйста, падай...
Обратно.

Наш Лондон сейчас в остановке.
Он смотрит, как падают птицы
И ангелы гибнут.
Дорога к тебе мне закрыта.
Закрылась.

Я просто немного сломался.

Лети же, ты, грёбанный ангел.
Лети же, ты, долбанный ангел.
...Зачем свои крылья - на части?

Не падай.
Не надо.
Не надо.

@музыка: Jen Titus – O Death

@темы: созидание, Шерлок