never lose hope
...Не ходи на болота, когда по кремнистому небу луна оседает, бледна и глуха, разбиваясь о чуждую даль, будто острый осколок стекла рассекает звериную сталь; звёзды светятся, словно ножи, но нисколько рука не дрожит, и в груди как себе ты вложил стебелёк канареечный ржи, так и сердце своё обнажил, что и сердце в тебе не лежит. Только что тебе будут слова? Прошивается в воздухе тьма: на губах вяжет сладость вина, травы стали нежнее перин, и по шее стекает вода - но по шею вода из реки;
так уходят, ушли и уйдут, как почуют глухую луну в полотне небосвода - кладут в свою грудь стебелёк спелой ржи, и сердца от отчаянья рвут: нет в болотных глазищах души. И ни первый, шагнувший в леса, ни последний, шагнувший со скал, ничего, уходя, не сказал, телом сгинув в далёкий закат, где бесследно исчезла луна, растворившись в седых облаках.
Так уходят, ушли и уйдут.
Не последний, идущий во мглу, покорённый безумному сну, где и камни могли бы рыдать на дорожках, ведущих ко дну. Не услышишь, как будешь шептать, в глубине водянистых лесов, и твой голос по следу ветров растечётся, раскроется в вой, а в груди - пустота, пустота. Не свети в этот омут ночной, он недвижен и обмер пока, пусть в ладонях огонь и свеча, не буди эту дрёму из сна. Как, проснувшись, поймёшь ты: пора и очнуться, шагнув из окна, не иди по горячим следам рыжих лисьих невидимых лап.
Не ходи на болота в луну, к королеве кувшинок и мух, попадёшься, как узник в тюрьму, пропадёшь ни за грош, словно вошь... Ну а если не съеден, не труп, уходи, убегай, не тревожь. Вот по небу сплывает луна, вот и смех королевский в губах, вот и дрожи не видно в руках, вот идёшь ты как будто по дну за словами хмельнее вина, не заметив, как ты утонул
в её жутких болотных глазах.
так уходят, ушли и уйдут, как почуют глухую луну в полотне небосвода - кладут в свою грудь стебелёк спелой ржи, и сердца от отчаянья рвут: нет в болотных глазищах души. И ни первый, шагнувший в леса, ни последний, шагнувший со скал, ничего, уходя, не сказал, телом сгинув в далёкий закат, где бесследно исчезла луна, растворившись в седых облаках.
Так уходят, ушли и уйдут.
Не последний, идущий во мглу, покорённый безумному сну, где и камни могли бы рыдать на дорожках, ведущих ко дну. Не услышишь, как будешь шептать, в глубине водянистых лесов, и твой голос по следу ветров растечётся, раскроется в вой, а в груди - пустота, пустота. Не свети в этот омут ночной, он недвижен и обмер пока, пусть в ладонях огонь и свеча, не буди эту дрёму из сна. Как, проснувшись, поймёшь ты: пора и очнуться, шагнув из окна, не иди по горячим следам рыжих лисьих невидимых лап.
Не ходи на болота в луну, к королеве кувшинок и мух, попадёшься, как узник в тюрьму, пропадёшь ни за грош, словно вошь... Ну а если не съеден, не труп, уходи, убегай, не тревожь. Вот по небу сплывает луна, вот и смех королевский в губах, вот и дрожи не видно в руках, вот идёшь ты как будто по дну за словами хмельнее вина, не заметив, как ты утонул
в её жутких болотных глазах.